Entry tags:
Реклама и физиология
О сколько нам открытий чудных готовит мир рекламы. Про нервные клетки, которые выводятся из тела с мочой - мы уже знаем. Но теперь новый ход! Rexona Man улавливает малейшие всплески адреналина. Не хочу думать, как она это делает - видимо, проникает в кровь и внедряется в хеморецепторы. Смешно, что процесс этот совершенно бесполезен. Потовые железы, - кажется, единственное звено симпатической нервной системы, которое регулируется не норадреналином, а ацетилхолином. Действие адреналина в ряде случаев вызывает длительное потоотделение, но поскольку биохимический механизм этого явления не ясен, логичнее предположить косвенное влияние. Реакция потоотделения рефлекторная. Вызывается раздражением тепловых рецепторов. Безусловно, вследствие скачка адреналина температура тела может повыситься, например, вследствие напряжения мышц, а может и не повыситься. Так что, молекулы-монстры, обитающие в Rexona Man не только страшны, но ещё и неэффективны. Если верить рекламе.
А какие ещё забавные проявления некомпетентности в рекламных роликах наблюдали вы?
P.S. Потливость ест всем мозг
А какие ещё забавные проявления некомпетентности в рекламных роликах наблюдали вы?
P.S. Потливость ест всем мозг
no subject
людямпотребителям впечатано вмозгглубинные слои черепной кости, ассоциация "адреналин -- активность, движение". А по жаре движение -- это пот. Вот и протянули цепочку от адреналина до потоотделения. Мыслить же в данном случае противопоказано, этим мы демаскируем свою выродковость.no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
А то, что оно его в принципе не содержит, если оно действительно чисто растительное, так это офисным хомячкам знать необязательно.
no subject
no subject
И, конечно же, хит сезона унд лидер продаж - крем для лица, который воздействует непосредственно на гены (а на чебурашки?). У меня просто сердце от восторга замирает: вот так однажды намажешься кремом, а через поколение - хоп! - внучата с жабрами и чешуей.
no subject
no subject
no subject
"Это научная честность, принцип научного мышления,
соответствующий полнейшей честности, честности, доведенной до крайности.
Например, если вы ставите эксперимент, вы должны сообщать обо всем, что, с
вашей точки зрения, может сделать его несостоятельным. Сообщайте не только
то, что подтверждает вашу правоту. Приведите все другие причины, которыми
можно объяснить ваши результаты, все ваши сомнения, устраненные в ходе
других экспериментов, и описания этих экспериментов, чтобы другие могли
убедиться, что они действительно устранены.
Если вы подозреваете, что какие-то детали могут поставить под сомнение
вашу интерпретацию, - приведите их. Если что-то кажется вам не правильным
или предположительно не правильным, сделайте все, что в ваших силах, чтобы в
этом разобраться. Если вы создали теорию и пропагандируете ее, приводите все
факты, которые с ней не согласуются так же, как и те, которые ее
подтверждают. Тут есть и более сложная проблема. Когда много разных идей
соединяется в сложную теорию, следует убедиться, что теория объясняет не
только те факты, которые явились начальным толчком к ее созданию.
Законченная теория должна предсказывать и что-то новое, она должна иметь
какие-то дополнительные следствия.
Проще всего эта мысль объясняется, если сравнить ее, например, с
рекламой. Вчера вечером я услышал, что подсолнечное масло "Вессон" не
проникает в пищу. Что ж, это действительно так. Это нельзя назвать
нечестным; но я говорю сейчас не о честности и нечестности, а о научной
цельности, которая представляет совсем другой уровень. К этому рекламному
объявлению следовало добавить то, что ни одно подсолнечное масло не
проникает в пищу, если ее готовить при определенной температуре. Если же ее
готовить при другой температуре, то в нее будет проникать любое масло,
включая и масло "Вессон". Таким образом, правдивым был смысл, который
передавался, но не факт, а с разницей между ними нам и приходиться иметь
дело.
Весь наш опыт учит, что правду не скроешь. Другие экспериментаторы
повторят ваш эксперимент и подтвердят или опровергнут ваши результаты.
Явления природы будут соответствовать или противоречить вашей теории. И хотя
вы, возможно, завоюете временную славу и создадите ажиотаж, вы не
заработаете хорошей репутации как ученый, если не были максимально
старательны в этом отношении. И вот эта честность, это старанье не
обманывать самого себя и отсутствует большей частью в научных исследованиях
самолетопоклонников.
Их основная трудность происходит, конечно, из сложности самого предмета
и неприменимости к нему научного метода. Однако надо заметить, что это не
единственная трудность. Как бы то ни было, но самолеты не приземляются.
На множестве опытов мы научились избегать некоторых видов самообмана.
Один пример: Милликен измерял заряд электрона в эксперименте с падающими
масляными каплями. И получил несколько заниженный, как мы теперь знаем,
результат. Его незначительная ошибка объяснялась тем, что использовалось
неверное значение для вязкости воздуха. Интересно проследить историю
измерений заряда электрона после Милликена. Если построить график этих
измерений как функцию времени, видно, что каждый следующий результат чуть
выше предыдущего, и так до тех пор, пока результаты не остановились на
некотором более высоком уровне.
Почему же сразу не обнаружили, что число несколько больше? Ученые
стыдятся этой истории, так как очевидно, что происходило следующее: когда
получалось число слишком отличающееся от результата Милликена,
экспериментаторы начинали искать у себя ошибку. Когда же результат не очень
отличался от величины, полученной Милликеном, он не проверялся так
тщательно. И вот слишком далекие числа исключались и т.п. Теперь мы знаем
про все эти уловки и больше не страдаем таким заболеванием.
..."
no subject
К сожалению, долгая история того, как люди учились не дурачить сами
себя и руководствоваться полнейшей научной честностью, не включена ни в один
известный мне курс. Мы надеемся, что вы усвоили ее из самого духа науки.
Итак, главный принцип - не дурачить самого себя. А себя как раз легче
всего одурачить. Здесь надо быть очень внимательным. А если вы не дурачите
сами себя, вам легко будет не дурачить других ученых. Тут нужна просто
обычная честность. Я хотел бы добавить нечто, не самое, может быть, существенное для
ученого, но для меня важное: вы как ученый не должны дурачить
непрофессионалов. Я говорю не о том, что нельзя обманывать жену и водить за
нос подружку. Я не имею в виду те жизненные ситуации, когда вы являетесь не
ученым, а просто человеком. Эти проблемы оставим вам и вашему духовнику. Я
говорю об особом, высшем, типе честности, который предполагает, что вы как
ученый сделаете абсолютно все, что в ваших силах, чтобы показать свои
возможные ошибки. В этом, безусловно, состоит долг ученого по отношению к
другим ученым и, я думаю, к непрофессионалам.
Одно из следствий этого принципа: задумав проверить теорию или
объяснить какую-то идею, всегда публикуйте результаты, независимо от того,
каковы они. Публикуя результаты только одного сорта, мы можем усилить нашу
аргументацию. Но мы должны публиковать все результаты.
Но еще более характерны для плохой науки другие виды ошибок. В Корнелле
я часто беседовал со студентами и преподавателями психологического
факультета. Одна студентка рассказала мне, какой она хочет провести
эксперимент. Кто-то обнаружил, что при определенных условиях, X, крысы
делают что-то, A. Она хотела проверить, будут ли крысы по-прежнему делать A,
если изменить условия на Y. Она собиралась поставить эксперимент при
условиях Y и посмотреть, будут ли крысы делать A.
Я объяснил ей, что сначала необходимо повторить в ее лаборатории тот,
другой, эксперимент - посмотреть, получит ли она при условиях X результат A,
а потом изменить X на Y и следить, изменится ли A. Тогда она будет уверена,
что единственное изменение в условия эксперимента внесено ею самой и
находится под ее контролем.
Ей очень понравилась эта новая идея, и она отправилась к своему
профессору. Но он ответил: "Нет, делать этого не надо. Эксперимент уже
поставлен, и Вы будете терять время". Это было году в 1947-м или около того,
когда общая политика состояла в том, чтобы не повторять психологические
эксперименты, а только изменять условия и смотреть, что получится."
no subject
no subject